Джереми Полдарк - Страница 17

— Может, и никаких, это просто предупреждение на всякий случай. А ты уже встречалась с детьми Эндрю?

Верити открыла новую бархатную сумочку, вытащила носовой платок, а затем снова завязала ее и нахмурилась, глядя на платок.

— Еще нет, не встречалась. Джеймс пока в отъезде, но я расскажу тебе позже... Думаю, пора занять места.

Они подошли к ожидающей почтовой карете, свежие лошади неугомонно стучали копытами по колее, их удерживали форейторы. Они сели в экипаж первыми, но мгновением спустя зашли еще три человека, и несколько забрались наверх. Народу в этой поездке будет много.

***

Совпадение выборов с судебными слушаниями вселило тревогу в наиболее трезвых жителей Бодмина: так некстати, что все постоялые дворы будут забиты под завязку в одну неделю и совершенно пусты на следующую, торжественный процесс исполнения закона смешается с менее значительным, но более шумным процессом предвыборного состязания, на котором уже пролилась первая кровь.

Все знали, что в городе две главы, и каждый представляет покровителя из соперничающих кланов, но никто не знал, кто одержит верх во время этой такой важной недели.

При более удачных обстоятельствах выборы членов парламента могли бы провести за пару часов, не более, поскольку было всего тридцать шесть выборщиков, членов городского совета под председательством городского головы.

К сожалению, спор за саму эту должность привел к вопросу о легитимности совета, и каждый городской голова имел собственный список выборщиков.

В совете первого из них, мистера Лоусона, состояли его брат, жена брата, кузен, племянник и четверо сыновей, и именно такое положение служило пылким вызовом для мистера Майкла, второго городского головы.

Что же касается слушаний, то в списке рассматриваемых дел осталось много отложенных с весенней сессии, тюрьма была переполнена, а постоялые дворы ломились от свидетелей и участников слушаний.

В пятницу Росс впервые побеседовал со своим адвокатом, мистером Джеффри Клаймером, дородным мужчиной сорока лет с массивным носом и таким подбородком, который не отскребет никакая бритва. Всё обдумав, Росс решил, что будет неплохо, если адвокат прибудет вместе с ним в своей мантии, иначе тюремный надзиратель может и отказаться снова его выпускать.

Мистер Клаймер считал, что дело «Корона против Р.В. Полдарка» не начнется ранее утра среды. Тем временем он пролистал короткое резюме мистера Пирса, осыпал клиента градом вопросов, поохал над ответами и чихнул в смоченный уксусом носовой платок.

Уходя, он сказал, что к понедельнику пройдется по списку вызванных в суд свидетелей и набросает линию защиты, которой посоветует придерживаться. Та, что предварительно написал мистер Пирс, совершенно никуда не годится — она признавала слишком многое.

Когда Росс сказал, что мистер Пирс готовил эту линии защиты согласно его указаниям, Клаймер заявил, что это вздор, не подобает клиенту давать указания подобного рода, это адвокат должен давать советы клиенту, иначе какой смысл его нанимать.

Нельзя заявить, что вы невиновны, и тут же сказать, что вы всё-таки это сделали. Будет чертовски жаль, если капитан Полдарк сделает подобные признания и позволит суду их рассматривать. Это означает просто напрашиваться на неприятности, иначе не назовешь.

Цель защиты сейчас — это сгладить подобное впечатление, а не подчеркивать его, заявил он, проигнорировав взгляд Росса. Им обоим пойдет на пользу, если капитан Полдарк до конца недели над этим поразмыслит, а также пороется в памяти в поисках того, что может помочь.

И кроме того, сказал Клаймер, почесывая сизый подбородок, никто кроме самого обвиняемого не знает всех фактов.

Росс согласился на присутствие в городе Демельзы при условии, что она не будет предпринимать никаких попыток увидеться с ним в тюрьме. Вообще-то она и сама не особо к этому стремилась, чтобы иметь возможность не отчитываться о своих действиях. Теперь она должна была находить предлоги только для того, чтобы улизнуть от Верити, но Верити не могла ее контролировать.

Когда они добрались до постоялого двора, тут же начались трудности, потому что хозяин поставил в их комнату вторую широкую кровать и заявил, что поселит еще двух женщин.

Лишь ценой долгих и утомительных увещеваний вкупе с дополнительной суммой от Верити им удалось отстоять свое уединение. Они вместе пообедали под звуки хлопающих дверей, окрики конюхов, быстрый топот горничных и песнопения пьяных прохожих под окном.

— Думаю, придется затыкать уши перед сном, — сказала Верити, вынимая шпильки из волос. — Если такое творится в семь вечера, то что будет через три часа?

— Не беспокойся, — ответила Демельза, — они просто напьются до бесчувствия, — она потянулась, выгнув спину, как кошка. — Ох уж эти старые почтовые кареты — трясешься в ней, трясешься, а потом как треснет! Я трижды опасалась, что мы перевернемся или проведем всю ночь, барахтаясь в грязи.

— А у меня голова разболелась, — сказала Верити. — Приму микстуру и лягу спать пораньше.

— Наверняка через часок я тоже буду так себя чувствовать. Когда ты расскажешь мне о приемных детях, Верити?

Верити тряхнула волосами, и они упали облаком ей на плечи. Это движение было словно новым и секретным расцветом ее личности. Теперь она не выглядела на одиннадцать лет старше Демельзы. Счастье вернуло ее взгляду жизнелюбие и проницательность, округлило щеки и сделало крупный рот более пропорциональным.

— Это всё пустяки, — ответила Верити. — Всё пустяки по сравнению с Россом.