Джереми Полдарк - Страница 36

Присяжные принесли присягу, но Демельза ничего не расслышала. Она думала о Россе, о том дне много лет назад, когда впервые его увидела на ярмарке в Редрате.

Ей казалось, что прошла целая вечность, но хотя она и стала старше и изменилась так, что и не узнать и не вообразить, Росс стал выглядеть на удивление моложе, хотя внутри остался тем же. Он был человеком настроения, но оставался чем-то неизменным, бесконечно надежным, смыслом ее жизни. Никто другой не мог занять это место. Без него она была бы жива лишь наполовину.

Судья Листер выглядел этим утром бесчеловечным, способным на любую гнусность, его глаза оставались пусты. Присяжные принесли присягу, возражений не последовало. Теперь, к удивлению Демельзы, всех заключенных снова вывели, и Росса тоже.

Началось слушание дела «Корона против Ф.Р. Бойнтона по обвинению в краже».

Демельза не слушала. Слова проносились мимо, как тошнотворное марево, и это ощущение она запомнила гораздо более ярким. Лишь через некоторое время Демельза услышала, как присяжные признали обвиняемого виновным в краже у леди пары вязаных чулок стоимостью в два шиллинга и шесть пенсов, и пятисот булавок стоимостью шесть пенсов из лавки галантерейщика. Она услышала, как судья Листер принял во внимание, что это первое обвинение, и приговорил его к проставлению клейма на руке. Едва увели этого обвиняемого, как появились две женщины, и началось следующее дело. У нее засосало под ложечной — Демельза в ужасе поняла, что дальше на очереди Росс.

Женщины оказались бродяжками. Их схватили за попрошайничество. Похоже, их никто не защищал. Дело было простым, и присяжные быстро признали их виновными. Но к этому преступлению достопочтенный судья Листер отнесся строже и произнес длинную нотацию, в которой обличал мерзость подобного образа жизни. Глядя на него, Демельза поняла, что снисхождения ожидать не стоит. Его дикция была безупречной, фразы элегантны, словно написаны заранее. Но содержала речь лишь порицание. Резко, не повысив голос и не поменяв выражения лица, судья приговорил обеих женщин к порке, и дело было закрыто.

В помещении возникла суматоха, некоторые мужчины пытались протолкнуться к выходу, чтобы поглазеть, как отстегают этих женщин на площади перед церковью, а другие спешили занять свободные места. И как раз посреди этой суеты ввели Росса. На этот раз, подойдя к скамье подсудимых, он на мгновение оглянулся по сторонам и встретился взглядом с Демельзой. На его лице мелькнула мимолетная ободряющая улыбка.

— Спокойно, — сказала Верити. — Спокойно, дорогая. Мы должны сохранять спокойствие. Она крепко обняла Демельзу.

Всем было ясно, что это самое важное дело дня. Вошли еще несколько адвокатов, и теперь на скамье, где они сидели, не осталось свободных мест. Демельза попыталась разглядеть перемены в выражении лица судьи, какой-нибудь проблеск интереса, но ничего не увидела. Словно и не встречал миссис Полдарк накануне вечером. Мистер Джеффри Клаймер сидел чуть ниже скамьи подсудимых, откуда мог поддерживать связь со своим подопечным. Генри Булл, представляющий интересы короны, оставил предыдущие дела для своего младшего клерка, но это решил вести сам. Он был смуглым человеком, привлекательным, хотя и немного грубоватым, с оливковой кожей и янтарными глазами, словно не обошлось без негритянской крови. Это сильно мешало ему в жизни — приходилось пробиваться сквозь шепоток коллег и соперников, и эта борьба оставила свой отпечаток.

Судебный чиновник начал слушания такими словами:

— Росс Веннор Полдарк, поднимите руку. Господа присяжные, взгляните на обвиняемого. Это человек по имени Росс Веннор Полдарк из Нампары, что в графстве Корнуолл, эсквайр, который седьмого января года 1790 от Рождества Христова, не боясь гнева Господня перед глазами его, соблазненный дьяволом, подбил мирных граждан к мятежу, после чего восстал против законов государства. А далее указанный Росс Веннор Полдарк злонамеренно, по доброй воле и в здравом уме, применяя силу и оружие, разграбил, обокрал, разрушил и растащил товары, принадлежащие двум терпящим бедствие кораблям. Более того...

Он всё продолжал, и Демельзе показалось, что речь длилась несколько часов, клерк говорил одно и то же снова и снова на разные лады. Она почувствовала слабость, но постаралась это скрыть. Внезапно голос умолк.  Тогда Росс произнес: — Невиновен! А клерк сказал: — Подсудимый, теперь вы предстанете перед судом. — Именем Господа и моей страны, — отозвался Росс: Потом темнокожий чужак встал и начал повторять всё сначала.

Но теперь слова звучали немного по-другому. Клерк бубнил официальные фразы, бросал их, как шелуху, словно в них не было никакого смысла. Мистер Генри Булл, королевский адвокат, вдохнул в них жизнь и жажду мести. Он рассказывал присяжным простую историю, никакого официоза, а простую историю, которую мог понять любой.

Выглядело всё так, будто во время большого шторма в прошлом январе, который все, без сомнения, помнят, корабль — корабль корнуольского владельца, заметьте, попал в бедственное положение, и его прибило к берегу у пляжа Хендрона, как раз неподалеку от дома подсудимого, человека вполне благополучного, владельца шахты и земель еще с незапамятных времен. Присяжным следует ожидать, что такой человек при взгляде на судно первым делом подумает, как спасти тех, кто находится на борту. А вместо этого, как покажут свидетельства, он позаботился только о том, как пробудить в многочисленных соседях дух беззакония, чтобы те как можно быстрее разграбили потерпевший крушение корабль. И его разграбили, всего за несколько часов, не задумавшись о спасении команды и не сделав никаких попыток помочь ей на берегу, и свидетели это покажут. Человек, сидящий на скамье подсудимых, лично доплыл до корабля, первым из всех, и сам руководил разграблением судна. В это время там еще оставался один пассажир. Никто не может сказать, можно было бы его спасти, оказав немедленную помощь. Известно лишь, что такой помощи оказано не было, и человек расстался с жизнью.