Джереми Полдарк - Страница 79

— Старый придурок, — прошептал Пол Дэниэл, — дай ему веревку, и кто знает, может, он сам повесится.

Но Джуд потерял нить своих рассуждений. Он пытался поставить стакан, пока, наконец, Салли его не забрала. Джуд вытер лоб рукавом и осмотрелся остекленевшим взглядом, запев надтреснутым дрожащим тенорком:

Жили-были старики, и были они бедны.  Твидли-дидли-ди. Они жили в хлеву без двери,  Что стоял у старого вяза.

— Боже святый, я этого не вынесу, — заявил Хоблин, — сидеть здесь, как тетушка Салли на рождественской ярмарке.

Чарли Кемпторн кашлянул и незаметно придвинулся к Джаке. Выпивка и курево временами еще сказывались на его легких. — Я сегодня утром видел Розину, — доверительно сообщил он, — она выросла милой девчушкой.

— Да? — Джака подозрительно уставился на него.

— Скоро замуж выйдет, полагаю? Хотя, может, кого и отпугнет эта нога, я про ее хромоту.

Джака фыркнул и допил стакан. Чарли моргнул и заглянул под насупленные брови собеседника

— Не годится, если она так и останется старой девой только потому, что приволакивает одну ногу.

— Ей еще только семнадцать, — сообщил Джака, набивая трубку.

— Скоро за ней будет много молодых повес волочиться.

— Может, кто постарше — более подходящая пара, — заявил Кемпторн, облизав губы.

— У старика и старухи не было деньжат, твидли дудли дидли ду, — запел Джуд. — И сидя под старым вязом, чуяли они беду.

— Вот взять меня, — сказал Кемпторн, — ну просто глянь для примеру. Делаю паруса, работенка непыльная. Откладываю немного деньжат на черный день. И ведь у меня двое ребятишек, один из...

— Ага, — отозвался Джака, — бедные маленькие голодранцы.

— Ежели им чего и не хватает, то с возрастом наберутся. Чего им и вправду недостает, так это женской заботы. Я подумывал о Мэри-Энн Трегаскис, но...

— Ежели ты ей нужен. Когда Джака Хоблин пропускал первый стаканчик, не в его обычае было любезничать.

— Ну, кто знает. Я ж ее не спрашивал. Но многие бы вцепились в такую возможность. Я было положил глаз на милашек из семейства Андреуортов, но решил сменить курс. К тому же я ж не только паруса могу шить своей иглой. На прошлой неделе раздобыл в Редрате десять ярдов черного бархата, дешевого, по два шиллинга за ярд, и задумал его разрезать и пошить бриджи, как у господ, буду продавать тем, кто хочет сойти за джентльмена, ежели им самим не получится. Я еще много чего могу, нахватался там да сям, ты удивишься.

— Ага, — сказал Джака, потягивая следующий стакан.

— Да. И думается мне, что для девицы, умеющей обращаться с иголкой, мужчина, который тоже это умеет, будет очень даже подходящей парой, вот что я думаю.

— Вот как ты думаешь, значит? — Джака оценивающе уставился на Кемпторна и на минуту погрузился в размышления. — Сколько тебе годков, Чарли? Почти как мне, наверное.

— Мне всего-то тридцать девять, — заявил Чарли.

— И по-прежнему харкаешь кровью?

— Неа, уж почти два года как не харкаю. Слышь, Джака, помяни мое слово, дела у меня идут в гору, и вокруг полно девиц....

— Может, девица и сама имеет право об этом судить.

— Неа, Розина такая добронравная девица, вся в мамашу. И в тебя, Джака. Ну конечно же, в тебя. Она поступит так, как велит отец, в этом я уверен.

— Ага, — прорычал Джака, — может, и так. Может, так ее воспитали. Но я не из тех, кто спешит без нужды, только ежели и в самом деле требуется спешить... А лучше б не надо было.

— Никакой спешки! Просто подумай на досуге, в общем. И может, я загляну к тебе, прогуляюсь с Розиной туда-сюда, ежели ты не возражаешь, просто поглазеть на окрестности.

— И вот старик со старухой, — пропел Джуд, — шаталися вокруг, твидли дидли дудли ди. И тут увидели калеку, что из земли встает.

Позже вечером Джуд нетвердой походкой побрел домой, в Грамблер, стремительный полумесяц освещал ему путь, проглядывая через белые облака высоко в небе. Воздух стал промозглым, и если бы не апрель, то можно было бы предположить, что грянет мороз. Джуд по-прежнему пребывал в веселом расположении духа, хотя его немного беспокоили дурные предчувствия вечного проклятия для всех народов. Время от времени он забывал об этом и шел, напевая свой нескончаемый мотивчик, в котором всегда обнаруживался новый куплет. Иногда он спотыкался о рытвину или камень и проклинал весь мир, желая, чтобы тот отправился в геенну огненную, от которой Джуд так стремился его спасти.

Как раз после одного из таких редких периодов затишья он услышал шаги за спиной.

Со временем страхи, что мучили Джуда осенью и на Рождество, утихли, а сегодня выпивка согрела его и наделила мужеством. Но всё же он быстро обернулся, навострив уши, и потянулся за ножом. До первых домов Грамблера лежала пустынная полоска земли, заросшая дроком и вереском, с несколькими искривленными ветром деревцами.

За ним шли двое, и в полутьме Джуд осознал с дрогнувшим сердцем, что это незнакомцы. Один был высоким, в старой шляпе, низко надвинутой на глаза.

— Мистер Пэйнтер, — сказал тот, что пониже, и Джуд понял, что уже слышал где-то этот голос.

— Чего вам надо?

— Ничего особенного. Просто поговорить.

— Не хочу я разговаривать. Держитесь подальше, а не то перережу глотку.

— Ах вот как. Теперь вы стали воином, да? Не то что в сентябре.

— Не понимаю, о чем это вы, — встревоженно произнес Джуд, пожалев о своих прежних словах. — Просто понятия не имею.

— Так что же, не помните, как с легкостью подзаработали деньжат, а? Решили, что можете наболтать вранья, сколько душе угодно, и вам это сойдет с рук? Вот умник какой, да? Очень умно. Ладно, Джо, давай им займемся.